Синие воды битва: 15 сентября. Битва на Синих Водах

15 сентября. Битва на Синих Водах


В этот день в 1362 году в битве на Синих Водах армия великого князя Ольгерда разгромила воинские формирования сразу трех татарских ханов.


Историки утверждают, что эта битва явилась одним из наиболее значительных событий военно-политической истории Восточной Европы периода средних веков. Ее последствия имели огромное значение для народов, населявших земли нынешней Украины и Беларуси.


Упоминания об этом событии в летописях достаточно скупы. К примеру, в летописи Красиньского имеется такая запись: «Коли пак князь великыи Витовт поехал з Литвы до великого Луцка, a князь великыи Олькгирд пошол в поле з литовским воиском и побил татаров на Синеи Воде, убил трех братов, татарьских князеи, Хачебея, Сакутлубуга a Дмитрея. A тыи тры браты, татарские князи, отчичи и дедичи Подолское земли были, a заведали от них отаманы, a приежчаючи у отаманов дань бирали c Подолское земли».


В Густынской летописи отмечено: «В лето 6780. Ольгерд победил трех царьков татарских и с ордами их, си есть Котлубаха, Качзея, Дмитра, и оттоли от Подоли изгнал власть татарскую. Сей Ольгерд и иные русские державы в свою власть принял, и Киев под Федором князем взял, и посадил в нем Владимира сына своего, и начал на сими владеть, им же отцы его дань давали».


В 1362 году князь Ольгерд, воспользовавшись очередной смутой в Орде после гибели ханов Джанибека и Бердибека, предпринял поход на территорию, подконтрольную татарам. С ним отправились также четыре его племянника, сыновья новогрудского князя Кориата, княжичи Александр, Константин, Юрий и Федор. И когда они дошли до урочища Синие Воды, то увидели в поле большую татарскую орду с тремя царьками, разделенную на три отряда. Один отряд вел султан Кутлубах, второй возглавлял Качибей-Керей, а третьим командовал султан Димейтер (по мнению ряда историков султан Димейтер – это князь крымского княжества Феодоро (Мангуп) Дмитрий, являвшийся союзником татар). Ольгерд вел с собой почти все свои силы, которые приблизительно насчитывали тридцать тысяч воинов.


Держась как можно ближе к берегам рек и озер на юг к Бугу, Ольгерд незаметно для татар, смог проникнуть в самую глубь татарской территории и остановился на привал в месте, где небольшая речка под названием Синие Воды, или Синюха, впадала в Южный Буг. Ольгерд разделил свои войска на шесть больших полков численностью по пять тысяч воинов и разместил их серпом, поставив в центре пехоту, а по растянутым краям – конные хоругви. 


Великий князь Литовский Ольгерд Гедиминович


Битва продолжалась до вечера, а на закате в бой вступили спрятанные в лесу запасные полки. Татары дрогнули и стали отступать, их продолжали гнать и рубить до глубокой ночи. Остатки татарских войск отошли в сторону устья Дуная, куда Ольгерд сразу же после победы, пришел для того, чтобы установить новые границы Великого княжества Литовского.


На обратном пути Ольгерд без боя, взял Киев и другие соседние города, тем самым значительно увеличив территорию княжества и сделав его одним из самых больших государств в Европе.

Битва на Синих Водах

Великий князь Литовский Ольгерд, в 1362 году решил воспользоваться благополучной для себя политической ситуацией, и взять Киев присоединив его вновь к ВКЛ. Дело в том, что к тому моменту Киев снова был под татаро-монголами, но в 1359 году умер хан Бердибек, не оставив после себя наследников (потому что сам же и уничтожил всю свою родню), и за престол Золотой Орды началась междоусобная война. В результате борьбы за власть от неё отделились три хана Хаджибей, Кутлуг-Бугу и Дмитрий, которые держали под контролём Подолье и Киев.

Отцу Ольгреда, Гедимину, в своё время удалось присоединить Киев к ВКЛ и посадить там своего человека, но спустя некоторое время, татары вновь захватили город. И вот теперь у Ольгерда вновь появился шанс вернуть Киев в состав великого княжества литовского, разумеется, князь начал готовиться к военному походу.

Дабы не привлечь к себе лишнее внимание, Ольгерд со своими войсками пошел через Волынь, и, когда к нему присоединились со своими дружинами, его братья Любарт и Кориат, он двинулся в дикое поле. Ольгерд вел с собой почти все свои силы, которые приблизительно насчитывали тридцать тысяч воинов.

Держась как можно ближе к берегам рек и озер на юг к Бугу, Ольгерд незаметно для татар, смог проникнуть в самую глубь татарской территории, и, приблизительно где-то между сентябрем и декабрём, остановился на привал в месте, где небольшая речка под названием Синие Воды или Синюха, впадала в Южный Буг. Осмотревшись вокруг, Ольгерд решил, что эта местность более всего подходит для генерального сражения и стал ожидать прихода татар, которые не заставили себя должно ждать.

Ольгерд разделил свои войска на шесть больших полков численностью по пять тысяч воинов и разместил их серпом, поставив в центре пехоту, а по растянутым краям — конные хоругви. Данная расстановка была выбрана не случайно, зная тактику татар, Ольгерд, обезопасил свои войска от захода в тыл или бокового прорыва. Войска ханов Хаджибея, Кутлуг буга и Дмитрия, как только они подошли к реке, были сразу же брошены в атаку. Татары были абсолютно уверены в боевой мощи своей конницы, и, как следствие, в быстрой победе.

Лёгкая татарская конница ударила по левому флангу литовских войск в надежде прорваться во фланг, но первый сильный удар татар был отбит без существенных потерь для передних линий. Тогда татарские ханы, увидев, что ложным отступлением им не удастся выманить за собой литовских солдат, и тем самым расстроить ряды литвинов, двинули тяжеловооруженных всадников и все свои основные силы в атаку. Попытка одержать быструю победу не увенчалась успехом, бой растянулся на весь день.

Битва продолжалась до вечера, и, лишь когда солнце начало клониться к закату, в бой вступили спрятанные в лесу запасные полки князя Кориата и Ольгерда. Свежие силы решили исход битвы на Синих Водах, татары дрогнули и стали отступать. Их, бежавших в страхе, продолжали гнать и рубить до глубокой ночи. Остатки татарских войск отошли в сторону устья Дуная, куда Ольгерд, сразу же после победы, пришел для того, чтобы установить новые границы Великого княжества Литовского.

На обратном пути Ольгерд без боя, взял Киев и другие соседние города, тем самым значительно увеличив территорию княжества и сделав его одним из самых больших государств в Европе.

Битва на Синих Водах – забытая битва, потерянная история

В середине четырнадцатого века княжества Руси более века находились в плену у монголов. К этому времени Монгольская империя распалась на несколько «Орд», правивших независимо друг от друга. Русскими княжествами управляла Золотая Орда и эти потомки Джучи; Генерал Чингисхана исламизировался и стал известен как татары. Золотая Орда сделала свою столицу в Сарае на Волге, где она могла следить за русскими и поддерживать связь с прародиной на востоке. Татары 1350-х годов, вероятно, не были такого калибра, как дисциплинированные армии, которыми Чингисхан руководил в тринадцатом веке, но русские князья все же совершали путешествие в Сарай, где они могли получить инвеституру на правление, а иногда и палача. гаррота, в зависимости от воли Великого Хана. Князьям России было позволено править более или менее по своему усмотрению в рамках этого соглашения, и они были гораздо более склонны вести войну друг с другом, чем бросать вызов армиям Орды. В этом контексте клиентских отношений несколько княжеств, таких как Тверь и Московия, смогли сыграть в опасную игру по расширению своей территории и влияния. Покровительство Великого хана заменило традиционную родословную Рюриковичей в качестве критерия для того, чтобы стать великим князем.

Первое крупное поражение войск Золотой Орды в Европе нанесло не одно из русских княжеств, а Великое княжество Литовское. На месте, ныне утраченном, на берегу реки где-то на юге Украины, произошла битва при Синих Водах — или Синих Водах — между армией литовских язычников и тремя татарскими военачальниками. Информация о битве отрывочна, но есть современные хроникальные свидетельства этого события. По иронии судьбы великий бич христианского мира был впервые значительно побежден в Европе языческим великим князем Альгирдом, поклонявшимся богу-громовержцу Перкунасу. За пределами науки восточноевропейские средневековые исторические знания о периоде построения империи Литвы в значительной степени неизвестны, как и тот факт, что открыто языческая страна была такой значительной силой в Европе в позднем средневековье. Но как такое примитивное царство с таким небольшим количеством очевидных преимуществ стало таким крупным игроком в политике того времени? Выход Литвы на средневековую сцену был в лучшем случае неблагоприятным. Страна была дикой и отсталой даже для северо-восточных границ христианского мира. Местность состояла из обширных непроходимых лесов, перемежающихся болотами и болотами. Климат был ужасен для путешествий, особенно весной и осенью. Действительно, дикая местность была настолько густой и невозделанной, что она служила убежищем для некоторых из последних выживших видов мегафауны Европы, таких как зубр, бизон и гигантский олень. Этот район был чрезвычайно беден природными ресурсами, с очень небольшим количеством полезных ископаемых и сельскохозяйственных богатств, на экспорт приходилось только мех животных и янтарь из Балтийского моря. Страна не была густонаселенной, но жители приносили дополнительные богатства за счет бандитизма, совершая набеги за скотом, рабами и полезными ископаемыми. Положение бандитизма в экономике и общественном устройстве оказало глубокое влияние на развитие воинского общества литовцев, но не вызвало у них симпатии к соседям.
Литве также суждено было находиться в средневековом особо опасном уголке Европы. На востоке находились русские княжества, во власти монголов. Она граничила с растущей мощью Польши, но наибольшая угроза исходила от воинствующего христианского мира, поскольку Литва находилась между двумя ветвями ордена рыцарей-крестоносцев на ее северной и западной границах, главной целью которых было уничтожить этот последний форпост. язычества.

Северные крестовые походы:  Так называемые Северные крестовые походы и их главные герои; Игра тевтонских рыцарей оказала фундаментальное влияние на развитие Литвы как крупной державы. Помимо того, что литовцы были недостаточно развиты и склонны к набегам на своих соседей, они оставались приверженными языческим верованиям, что в эпоху крестовых походов было достаточным поводом для войны. В двенадцатом веке рыцари и авантюристы Северной Европы начали видеть возможность начать новый крестовый поход против различных балтских и славянских язычников на их собственных границах. Папская санкция была дана в 1147 году, но давления земельного голода и стремления к спасению было более чем достаточно, чтобы вытеснить рыцарей Германии и Скандинавии на восток, чтобы вести войну с местными язычниками. К началу тринадцатого века появились рыцарские ордена, такие как Добжинские рыцари и Меченосцы в подражание госпитальерам и тамплиерам. Северные крестовые походы считались чем-то вроде второстепенного, но они получили значительный импульс, когда крестовые походы на Ближнем Востоке начали сходить на нет в конце тринадцатого века, и короли Европы обратились к орденам, подобным тамплиерам, завидуя их великой славе. богатство. Опасность для Литвы резко подчеркнула завоевание ее западного соседа; Пруссия, в течение тринадцатого века. Пруссаки были этнически очень близки литовцам; они говорили на балтийском языке, похожем на литовский, и поклонялись тем же богам. Экономически они были более развиты и имели большее население. завоеватели Пруссии; тевтонские рыцари были основаны в Святой земле, но были привлечены к балтийской границе, потому что большинство их братьев были немцами, и они были приглашены герцогом Конрадом Мазовецким, автономным герцогством Великой Польши, для борьбы с пруссаками. Рыцари настаивали на том, чтобы им была предоставлена ​​независимая провинция, и со своей базы в Хелмно они систематически завоевывали Пруссию и образовали суверенное государство. Вспыхнули ожесточенные восстания, которым помогали другие польские герцоги, теперь нервничавшие из-за этой новой власти, но тевтонские рыцари победили, используя свою дисциплину, новейшие военные технологии и свой громкий призыв к западному рыцарству защищать христианский мир. Литва не была нейтральной в этих войнах; они повсюду сражались с Орденом и принимали военных беженцев из Пруссии, зная, как сражаться с рыцарями. Летописец тевтонских рыцарей Петр Дусбургский писал, что в 1283 году война за Пруссию закончилась, но вот-вот должна была начаться война за Литву. Это вполне могло означать конец независимости литовцев, как это было с языческими племенами, такими как эстонцы, ливы, но с самого начала литовцы и их подданные, жемайты, продемонстрировали, что их нельзя воспринимать легкомысленно. В 1236 году Братство Меча предприняло плохо спланированную экспедицию во внутренние районы Жемайтии, но она была окружена и разорвана на куски. Братья Меча перестали существовать как заслуживающий доверия орден, и хотя тевтонские рыцари извлекли выгоду из этого события, объединившись с этим орденом и его ливонскими территориями, это не могло скрыть катастрофу для крестового движения.

Как выжило Великое Княжество Литовское:  Это не улучшило перспективы Литвы, поскольку Орден находился на двух ее границах. Несмотря на это, Литва имела ряд уникальных особенностей, которые способствовали ее выживанию. Первой опорой обороны Литвы была дикая и неприступная природа самой страны. Не случайно в этом краю густых лесов и коварных болот сохранилось язычество. Для жителей-язычников лес был обителью духов и божеств, благосклонность которых была необходима для победы. Литовский воин чувствовал себя в лесу в своей стихии и лучше всех знал, как использовать это дикое царство; устраивать засады, заманивать врага в ловушку и исчезать после рейда. Сезоны также сыграли свою роль в обороне Литвы. Тевтонские рыцари предпочитали для своих набегов разгар лета или середину зимы, поскольку проливные дожди весной и осенью могли буквально смыть пути. Восприятие пустыни как места обитания злых духов разделялось крестоносцами в рамках их собственного мировоззрения, и, хотя тевтонские рыцари стали экспертами в этом виде ведения боя, странная линейная война вдоль рек Нерис и Неман не позволила одержать полную победу. для любой стороны. Пустыня Балтийского побережья была грозным барьером, но не полностью объясняла военные успехи литовцев. Вторым столпом были литовские воины, которые были так же эффективны на равнинах Украины и возделываемых землях Пруссии и Польши, как и на своей лесной родине, и противостояли лучшим представителям европейского рыцарства, русским и татары. Литовцы жили в воинском обществе, которое произошло от банд разбойников, живших за счет бандитизма. Это было дворянское общество, в котором бояре правили раболепным крестьянством и возглавляли свиты, состоящие из их собственных расширенных семей. Бояре были обязаны своей верностью князьям, которые в случае необходимости могли призвать бояр в более крупные боевые отряды. В раннем отчете Генриха Ливонского отмечалось, что литовская легкая кавалерия воспроизводила тактику татарской кавалерии, используя легкие дротики вместо луков для стрельбы из седла. Литовский воин был очень гибок; он мог сражаться как пехота, особенно в лесу, и доказал свою способность перенимать и адаптировать западноевропейские военные методы. Были найдены способы обойти папское эмбарго, чтобы завладеть новейшим западноевропейским оружием, включая порох и боеприпасы, когда они появились. Наряду с этим были местные адаптации; Литовская армия могла использовать сани и лыжи для походов глубокой зимой. Военные отряды были связаны мощным кодексом чести, тесно связанным с их религией. Богов было несколько, но особенно почитали Перкунаса, бога грома, войны и плодородия. Он ездил на огненном коне по имени Лиепонотос, и важность лошадей как посланников богов отражала реальность того, что литовские воины полагались на лошадь в войне. Боги давали победу, и успешный полководец считался избранным, но это не было оставлено на волю случая. Иногда до трети добычи могло быть ритуально сожжено в качестве приношения. Подношения не всегда были неодушевленными. Аспектом воинственной религии литовцев, который больше всего шокировал их врагов, была их практика человеческих жертвоприношений, и не в последнюю очередь потому, что они выбирали самого благородного пленника для сожжения заживо, часто в полном вооружении. Возможно, это было необычно, но это была не просто христианская пропаганда; в 1320 году Герхард из Руде Фогт из Земланда был зарегистрирован как человек, которого постигла эта участь. Великие князья литовские, как представители богов, выполняли различные церемониальные обязанности в святилищах под открытым небом среди священных деревьев, но главным признаком божественной благосклонности был успех. Это требование, должно быть, сыграло важную роль в предоставлении Литве третьего столпа ее власти, поскольку ей посчастливилось управлять династией динамичных, безжалостных и новаторских великих князей. Именно Гедиминиды подняли Литву из страны налетчиков до строителей империи. Следует также иметь в виду, что центральное ядро ​​Литовской империи, хотя и близкое к границам современной нации, состояло из двух тесно связанных провинций. У литовцев, или аукштайтийцев на их собственном языке, была опора власти на горном юго-востоке страны, но они правили жемайтийцами или жемайтиями на северо-западных низменностях. Жемайтийцы тоже были язычниками, причем этнически и лингвистически очень близкими к литовцам. Эти соплеменники были менее культурными и еще более преданными своим богам, и они приняли на себя основную тяжесть атак тевтонских рыцарей. Это тесно связало их судьбу с судьбой их более амбициозных кузенов, но более поздние события должны были проверить их верность до предела. Первый известный великий князь династии Витенис (129 г. 5 – 1315) продемонстрировал свою основную функцию военного лидера, ответив на набеги Ордена на Жемайтию серией собственных опустошительных набегов на Пруссию и Ливонию, которые ознаменовали произвольное начало войны для Литвы. Именно его брат Гедиминас (1315–1341) дал свое имя династии, значительно расширившей свои владения. Их полководческое искусство было известно, но, возможно, Гедиминиды преуспели больше всего в искусстве дипломатии. Хотя Гедиминиды были язычниками, они были подкреплены сетью брачных союзов и, как известно, одалживали свои армии дружественным христианским королям, чтобы они вели войну со своими единоверцами. Великие князья также были хорошо информированы и продемонстрировали большое мастерство в использовании слабостей своих противников, часто используя безнадежное предложение обращения в христианство. Витенис смог разместить гарнизон в Риге, величайшем городе Ливонии, при смутных гарантиях обращения, потому что архиепископ и рижские горожане стали ненавидеть правление тевтонских рыцарей. Гедиминас был еще более хитрым и смог использовать вечный оптимизм Папы в отношении того, что он может стать христианином, с помощью двусмысленно сформулированного письма в 1320-х годах. Таким образом, Гедиминас заманил Папу на крючок, чтобы заставить Орден заключить мир. Когда папские посланники в конце концов нашли дорогу к аудиенции в Вильнюсе, Гедиминас ответил, что он был счастлив признать Папу своим отцом в связи с его почтенным статусом, но не собирался обращать. Хотя мир с Орденом был полезен, Гедиминасу было что терять, если он стал католиком-христианином. Во-первых, его языческие бояре и жемайтийские соплеменники были верны своим старым богам, а Гедиминасу досталась судьба Миндовга, первого великого правителя Литвы, который столкнулся с восстанием и убийством после своего обращения, из того, что могло с ним случиться. Во-вторых, все большую часть территории Гедиминидов составляли греческие православные христиане. Русские княжества не желали, чтобы ими управлял римо-католик, а тевтонские рыцари были заклятыми врагами как раскольников, так и язычников. Как ни странно, язычество давало Гедиминидам преимущество нейтралитета, поскольку они не были связаны с большим религиозным блоком. Прагматически ожидалось, что князья-гедиминиды станут православными христианами и будут править русскими княжествами в соответствии со своими традиционными законами и обычаями. В Литве Гедиминиды приняли политику религиозной терпимости, почти уникальную для средневековой Европы. Иммигрантов в Литве приветствовали, а опытных поселенцев хорошо вознаграждали. Гедиминас положительно поощрял церкви и монастыри, чтобы ремесленники и торговцы чувствовали себя как дома. Католики и православные христиане поклонялись свободно, как и местные евреи и мусульмане. Единственный раз, когда эта религиозная терпимость прекратилась, было, когда некоторые францисканцы проповедовали против языческой веры своего войска, за что они были преданы мученической смерти.

Движение на Восток: Войны Литвы против Ордена были интенсивными, но в основном оборонительными. Набеги на Пруссию и Ливонию были направлены на разрушение и добычу, а не на завоевание. Местом экспансии для Гедиминидов была восточная граница с русскими княжествами. Этот процесс начался еще во времена правления Миндовга, когда он распространил свою власть на некоторые лесистые северо-западные княжества, такие как Минское и Полоцкое, над которыми татары не доминировали напрямую. Во время правления Витениса и Гедиминаса остальная часть нынешней Белоруссии, такая как Витебск, перешла под власть Литвы. На юго-западе Руси Литва десятилетиями соперничала с Польшей за контроль над княжествами Галиции и Волыни. Для Литвы эта экспансия на русские земли имела ряд преимуществ. Бояр с землями вблизи неспокойных прусских и ливонских границ можно было побудить сражаться дольше за счет получения новых поместий в новых землях на востоке. Также большое количество русских воинов, особенно стрельцов, участвовало в войнах с Орденом. Об амбициях Гедиминаса свидетельствовал придуманный им новый титул Lethewindorum et Ruthenorum rex, что означает «господин литовцев и русов», но его действия говорили громче. В 1322–1323 годах армия Гедимина прошла штурмом Южную Русь, начав с Волыни и завоевывая или покоряя город за городом. Путь на Киев ему преградили объединенные войска князей киевских, переяславских и брянских. В битве на реке Ирпень в 1323 году Гедимин рассеял своих врагов, и как только Киев капитулировал после месячной осады, другие князья поспешили предложить свою покорность. Затем Гедиминас поставил своих людей правителями Киева. Точный характер правления Литвы в русских землях трудно определить, и это вызывает много споров. Хотя княжества часто захватывались силой, это было не всегда так, поскольку на это приглашались некоторые литовские кандидаты. Князья-гедиминиды, всегда обращенные в греческую православную веру, обещали не вводить никаких новых законов и не вмешиваться в обычаи своих новых подданных. Языческое господство имело своего рода нейтралитет и было бесконечно более приемлемо для православных русских, чем католицизм. Также есть сведения, что Киев все еще платил дань великому хану после завоевания Гедимина. Некоторые более поздние комментаторы даже утверждают, что литовское владычество было по приглашению русских городов и было совершенно мирным. Эта точка зрения несколько крайняя, поскольку Гедиминас многого добился завоеваниями и был вполне готов пролить королевскую кровь в своих кампаниях. С точки зрения вновь завоеванных княжеств, наверное, лучше было обойтись своим новым хозяином, но и не рисковать дальнейшим кровопролитием, удерживая дань Золотой Орды. Отношение Великого хана в Сарае также трудно оценить. Татары предприняли набеги на Литву в 1325 г., возможно, в ответ на действия Гедиминаса, и дали военные силы на помощь Москве и Суздалю в их безуспешной попытке оторвать Смоленск от литовского кандидата в 1339 г.. Кроме того, Великий хан не предпринимал серьезных попыток противодействовать проникновению Литвы на русские территории. Золотая Орда, безусловно, следила за действиями Литвы, но, похоже, не хотела действовать, пока дань продолжала поступать из русских княжеств. Сбором этой дани чаще всего занимались князья московские, которым удается преодолевать свою династическую незаконнорожденность и чаще всего носить титул великих князей русских. Это было достигнуто в основном благодаря способности таких кандидатов, как князь Иван Калита, доставить золото Сараю. Однако Литву можно было допустить в качестве противовеса, чтобы Москва не стала слишком могущественной. Этот неустойчивый баланс сил мог бы сохраниться, если бы Золотая Орда не погрузилась в период раздоров. Законным претендентом на ханство должен был быть потомок Джучи, а значит, и Чингисхан. Эта система работала относительно хорошо до смерти долго правившего Джанибека в 1357 году. Ему наследовал его сын Бердибек. В 1359 г.Брат Бердибека Кулпа сместил его, но сам не смог удержаться на троне, и на следующие два десятилетия Золотая Орда погрузилась в гражданскую войну. Ханы менялись ежегодно, часто они были просто марионетками не-джучидских военачальников. Наиболее заметным из них был Мамай, бывший генерал Бердибека, сыгравший ключевую роль в гражданской войне. Территории Золотой Орды также были разделены соперничающими группировками. Князья Руси перестали лично ездить в Сарай не из непокорности, а из соображений личной безопасности, настолько опасным и хаотичным стало это место. Литовцы видели в этих событиях возможности, но у них были и свои проблемы. Со смертью Гедиминаса в 1341 или 1342 году его царский дом пережил период оспариваемого руководства, который разрешился в 1345 году под властью двух сыновей; Альгирдас и Кестутис. Альгирдас носил титул великого князя, но эти братья сформировали динамичное партнерство для того, что на самом деле было работой двух человек. Кестутис, базировавшийся в Тракай, руководил войной с тевтонскими рыцарями в то время, когда ими руководил, возможно, их самый эффективный лидер; Великий магистр Винрих фон Книпроде (1352–1382). Альгирдас правил из Вильнюса и в основном ориентировался на восточные владения Великого княжества.

Битва у Синих Вод:  Перед гражданской войной Орды Альгирдас расширял власть Литвы; расставив своих кандидатов на власть в Брянске, Чернигове, Новгород-Северском и Стародубе. Примерно в 1360 году Альгирд низложил Теодора, «последнего украинского князя Киева», по словам Грушевского, великого украинского ученого, и поставил на престол своего сына Володимира. Однако Киев имел символическое значение, а Феодор считался вассалом орды, и ханству грозила потеря престижа. Поэтому, вероятно, именно на этом фоне вождь (или вожди) Золотой Орды направил отряд для борьбы с этой угрозой со стороны литовских язычников. На этом этапе саги мы сталкиваемся с нехваткой исходного материала. У нас нет возможности узнать, какой хан или самозванец послал армию против литовцев, и, к постоянному ущербу своему историческому наследию, литовцы не были плодовитыми летописцами или публицистами. Однако самые ранние версии литовско-русинской летописи сообщают, что 1362 г. «[Альгирдас] выступил в поход и победил татар у Синих вод [Синие Воды на украинском языке]». Следующая проблема, которая возникает, это то, где именно произошло сражение. Есть несколько рек, называемых «Синие воды», и двумя наиболее предпочтительными вариантами были Синюка, приток реки Буг, и Снивод на границе Киевской территории. Более поздняя хроника дает нам больше информации. Имеется в виду победа Альгирдаса над «тремя братьями-татарами — Кочубеем, Кутлубухом и Димитром, — которые правили Подолией и собирали там подати». Подолье — это регион под Киевом, в котором Литва стала господствовать, в конечном итоге перенеся свою власть на Черное море. Первые два имени явно татарские, но «Димитро» или Димитрий кажется союзником или вассалом русских. В отличие от более поздних сражений, у нас нет более полной картины событий дня, достоверной или нет. Однако в свете упоминаний о наступлении Альгирдаса кажется логичным, что Альгирдас мог узнать, что его господство в Киеве подвергается сомнению, и пошел навстречу татарской армии с ее русскими союзниками (как, вероятно, и Альгирдас тоже) который был отправлен из Подолии и разгромил их на берегу реки, в месте, ныне утраченном для истории. Битва была очевидна не только из ее упоминания в хрониках, но и из ее влияния на сцену. Далее в летописи говорится, что Альгирдас поставил правителями Подолии различных родственников и «прекратил выплату дани татарам», а также укрепил города региона, что было запрещено во времена татарского ига. . Золотая Орда не была закончена, и случаи случайной уплаты дани должны были повториться снова, но по существу центральные украинские земли были выведены из владений Золотой Орды и на многие годы стали частью более широкого литовского царства. На этом основании сражение у Голубых Вод можно считать решающим. Возникает вопрос, как такое знаменательное событие стало по существу забытым. Одним из событий, которое затмило битву, по крайней мере, в летописях, была Куликовская битва 1380 года, в которой князь Дмитрий Московский победил Мамая, неджучидского военачальника, боровшегося за господство. Московские летописи отмечали и преумножали это событие на долгие годы. Это достижение было замечательным, но завоевания были сведены на нет, когда следующий выдающийся татарин Тохтамыш разграбил Москву в 1382 году. Дмитрий Донской оставался послушным и платным сюзереном; прошло еще столетие, прежде чем Москва увидит конец татарского ига. Основным фактором, омрачившим достижения Литвы, были последующие исторические события. После Кревской унии в 1385 году великий князь Ягайла, сын Альгирдаса, взял на себя обязательство стать католиком под покровительством Польши. Таким образом, Ягайла смог стать королем Польши и приступил к навязыванию католицизма своим литовским подданным. Литва теперь была связана с Польшей и католицизмом. Это оттолкнуло греческие православные территории и ускорило отход от их ранее менее неприятных повелителей. Как указывалось выше, языческий повелитель был предпочтительнее христианина неправильного толка, и украинцы мало интересовались празднованием достижений Литвы против татар после этого очевидного предательства. В последующие века связь Литвы с Польшей также повлекла за собой разделение участи Польши как одной из самых несчастных наций раннего Нового времени, с ее большой потерей территории, престижа и автономии перед лицом Германии и имперской России, двух гигантов Центральной и Восточноевропейская история. Ранние достижения Литвы стали сноской, в которой не осталось чемпионов, чтобы сохранить память. На юге Украины продолжаются поиски поля боя, и в последние годы археологи концентрируют свое внимание на селе Торховица на реке Синюхе, но до сих пор почва отказывается уступать место одной из величайших боевых наград Литвы. руки.

Маркер Понедельник: Битва за голубую воду

Место

19568-19570 Небраска 92 Scenic, Lewellen, Garden County, Nebraska

.

Экспедиция под командованием полковника Уильяма С. Харни атаковала и разрушила деревню лакота, расположенную в трех милях к северу от Блу-Крик. Битва стала известна как Битва у Синей Воды, иногда Битва при Пепельной Лощине после близлежащей достопримечательности или Резня в Харни. Атака армии отомстила индейцам за уничтожение команды лейтенанта Джона Граттана возле форта Ларами в 1854 году. Харни пришел к выводу, что виновными были более 250 брюлов и оглалов, разбивших лагерь на Блу-Крик. Он разделил свои силы и повел свою пехоту к деревне. Пока Харни вел переговоры с вождем Громовержцем, конные войска незамеченными кружили на севере. Пехота открыла огонь из своих новых дальнобойных винтовок и заставила индейцев бежать к конным солдатам, которые нанесли им ужасные потери. Было убито 86 индейцев, 7900:45  женщины и дети были захвачены, а их типи разграблены и сожжены. Эта первая, но часто упускаемая из виду военная кампания против лакота оставила открытой Сухопутную тропу, но только отложила войну между двумя народами до 1863–1864 годов.

Дополнительная информация

Битва при Блууотер, также называемая Резней Харни, а иногда ошибочно именуемая Битвой при Эш-Холлоу, была сражением в Первой войне сиу. Конфликт, произошедший 3 сентября 1855 года, привел к гибели 86 сиу и 12 солдат США. Рейд был ответным ударом после так называемой резни в Граттане возле форта Ларами годом ранее.

 

Текст договора Форт-Ларами, 1851 г. ( Историческое общество штата Небраска )

Предыстория  Платт-Ривер-Роуд проходила через владения нескольких индейских племен. Крупнейшей из них была великая нация сиу. На первом этапе миграции на запад в 1840-х годах индейцы мирно относились к белым мигрантам. В договоре Форт-Ларами 1851 года правительство согласилось признать власть племени и оказать помощь индейцам в обмен на гарантированный безопасный проход мигрантов. Мир между белыми и индейцами длился недолго. Первопроходцам нравилось охотиться на буйволов, но, в отличие от их коренных собратьев, они, как правило, чрезмерно охотились на животных. По мере того как стада буйволов уменьшались, напряженность между белыми и индейцами росла.

Резня в Граттане  Первое крупное столкновение между сиу и армией произошло из-за пропажи коровы. Когда корова мормонского мигранта забрела на территорию сиу, несколько молодых сиу убили и съели ее. Мигрант сообщил об этом как о краже. 19 августа 1854 года лейтенант Джон Граттан повел 29 человек на территорию сиу, чтобы арестовать преступника. Последовала ссора, которая привела к смерти Вождя Медведя-Завоевателя. В ответ индейцы убили Граттана и его 29 человек. Военные и другие призывали к ответным действиям. Конгресс выделил средства на военную экспедицию против сиу, которую должен был возглавить генерал Уильям С. Харни. Однако в течение следующего года сиу вели себя мирно, за исключением нескольких отдельных инцидентов, разыгранных военными и прессой. А. Камминг, суперинтендант по делам индейцев, призвал правительство наказать только тех, кто несет ответственность за дело Граттана; однако военные были настроены атаковать сиу на свободе. Суперинтендант Томас Твисс из агентства Аппер-Платт объявил, что все дружелюбные индейцы в этом районе должны прибыть в форт Ларами, чтобы избежать боя.

Битва  Отряд, ответственный за битву с Граттаном, прибыл в Блю-Уотер в августе 1855 года. Теперь под предводительством вождя Маленького Грома эти индейцы не ожидали войны с белыми и не разбили оборонительный лагерь. С ними были и другие сиу и шайенны. Всего в селе проживало около 250 мужчин, женщин и детей.

Генерал Харни, дислоцированный в форте Ливенворт в Канзасе, первоначально нуждался в 1200 человек для своей кампании, но в конце концов остановился на 600. Он планировал пройти весь путь до Блэк-Хиллз и сражаться с индейцами, где бы они ни находились. 2 сентября Харни и его люди пересекли Саут-Платт и вошли в Эш-Холлоу. Оттуда они могли видеть деревню сиу у Блю-Уотер. Рано утром следующего дня Харни и около 500 из его 600 человек выступили против сиу. Отряд кавалерии вышел в тыл села, чтобы устроить засаду. Несколько индейцев с белым флагом вышли из деревни в поисках мира, но армия продвинулась вперед. Деревня начала отступать, поэтому Харни позвонил Маленькому Грому и сказал ему, что его отряд должен заплатить за смерть Граттана. Маленький Громовержец ответил, что он не может контролировать действия молодых людей в своем племени, но они хотят мира. Харни настоял на драке и отпустил Маленького Грома. После обсуждения армия открыла огонь и погналась за сельскими жителями за кавалерией, ожидавшей на другом конце деревни. Около 86 индейцев, в том числе женщины и дети, были убиты, еще 70 взяты в плен. Сама деревня была разрушена. Всего было убито 12 солдат.

Лейтенант Г.К. Уоррен вел дневник битвы. После того, как боевые действия закончились, его отправили восстанавливать раненых индейцев. Он описал сцену так:

Зрелище на вершине холма было душераздирающим, раненые женщины и дети плакали и стонали, ужасно искалеченные пулями… Я нашел другую девочку лет 12, лежащую с опущенной головой в овраг, и, по-видимому, мертвый.